Экономическая теория Дж. Р. Хикса - Страница 4

Экономическая теория Дж. Р. Хикса

Теория стоимости. Центральное место в теории Хикса занимает исследование проблемы стоимости и цены товаров. Прежде чем перейти к рассмотрению его концепции, отметим лишь следующий момент: содержание категории «стоимость», используемой Хиксом и его последователями, сильно отличалось от того, что вкладывали в это понятие представители классической политической экономии.

Тенденция к отходу от теории трудовой стоимости и выхолащиванию объективного содержания этой категории обнаружилась уже в первой половине прошлого столетия в работе ряда вульгарных буржуазных экономистов (Сэй, Сениор, Рошер). В последней трети XIX в. широкое распространение получает чисто субъективистская трактовка стоимости. Достаточно сослаться в этой связи на работу «Теория стоимости» одного из представителей австрийской школы-К. Менгера; стоимость, по его словам «есть характеристика того, насколько важны для нас отдельные товары (или наборы товаров), когда мы осознали, что без владения этими товарами невозможно удовлетворить наши потребности» [С. Menger. The Theory of Value. Albuquerque (N. Мех.), 1985, p. 115.]. При подобном подходе дело не ограничивалось утверждением, согласно которому стоимость (здесь и далее при рассмотрении современных буржуазных теорий, может быть, несколько точнее было бы употреблять термин «ценность») блага определяется его полезностью, - нелегко было даже провести разграничение между понятиями стоимости и субъективной полезности. Субъективистская характеристика, окончательно порывавшая с научным определением стоимости, в конечном счете оказывалась замкнутой в самой себе, ее трудно было сомкнуть «напрямую» с какими-либо объективными характеристиками хозяйственного процесса. Поэтому в последующий период центр тяжести в «академической» теории стоимости все более переносился на анализ рыночных цен, причем в зависимости от исходных предпосылок автора уровень цены более или менее жестко связывался с полезностью и редкостью данного блага. В первые десятилетия XX в. особую популярность завоевала теория частичного равновесия А. Маршалла; в этой теории был достигнут некоторый компромисс между теорией полезности (гл. VI книги II «Принципов политической экономии» называется «Полезность и стоимость») и издержек производства (гл. VIII-XI книги V). При этом термин «стоимость» во многих случаях Маршалл употребляет как синоним цены, а «нормальная стоимость» - как обозначение равновесной цены. В гл. IX книги V, например, можно прочесть, что в конечном счете нормальная стоимость товара должна обеспечивать равновесие между спросом и предложением [См.: А. Маршалл. Принципы политической экономии, т. II, М., 1984, с. 109.] . В последующих работах западных экономистов термин «стоимость» («ценность») постепенно все тесней срастался с понятием равновесной цены [Вплоть до нашего времени понятие стоимости в теоретических работах буржуазных авторов трактуется просто как равновесная цена (или цена, устойчиво сохраняющаяся на рынке). Для того чтобы убедиться в этом, достаточно обратиться к весьма академичной монографии Ж. Дебре «Теория стоимости» (G. Debгеu. Theory of Value. New York, 195.9) или к популярным работам, посвященным проблемам стоимости (см., например: М. Allingham. Value. London, 1983). ].

Именно так, по существу, и трактуется понятие стоимости в статье Хикса и Аллена «Еще раз о теории стоимости», опубликованной в. журнале Экономика в 1934 г. [ J. Hicks, R. Alien. A Beconsideration of the Theory of Value. - Economica, February 1934; May 1934.] В первой части этой статьи, написанной Хиксом, предпринималась попытка пересмотреть прежние формулировки теории полезности и систематически изложить некоторые соотношения между доходом, спросом и ценами, рассматриваемые в микроэкономической теории.

Подробно те же идеи Хикс развивает в книге «Стоимость и капитал».

Отправным пунктом своего исследования - в полном соответствии с традициями кембриджской школы - Хикc провозглашает идеи Маршалла. Эти идеи, по мнению Хикса, послужили основой развития современного микроэкономического анализа. В начальных строках первой главы Хикс выразил свое отношение к концепции стоимости Маршалла следующим образом: «Книга III «Принципов» Маршалла до сих пор остается последним словом науки в этой области».

И все же Хикс отчетливо сознавал, что концепция Маршалла содержала и ряд уязвимых с теоретической точки зрения моментов. К их числу относится прежде всего понятие величины субъективной полезности, которым оперировал Маршалл. Поэтому справедливость основных положений маршалловской концепции Хикс стремится доказать с помощью менее жестких исходных посылок. В книге «Стоимость и капитал» сохраняются субъективистские акценты в характеристике факторов, воздействующих на формирование цены (достаточно показательно уже само название первой части книги - «Теория субъективной стоимости»), но при рассмотрении проблемы полезности Хикс использует более гибкую ординалистскую трактовку, предложенную еще в начале века известным итальянским экономистом В. Парето.

После выхода в свет статей Хикса и Аллена и книги «Стоимость и капитал» ординалистская концепция смогла быстро завоевать господствующие позиции в микроэкономической теории. Конечно, было бы явным упрощением полагать вслед за Хиксом, что к настоящему времени «кардинализм изжил себя» [J. Hicks. A Revision of Demand Theory. Oxford, 1956, p. 15.]. На протяжении последних десятилетий в математической экономике были разработаны различные классы теоретических моделей, использующих кардиналистскую трактовку полезности (функция полезности Неймана-Моргенштерна и др.). И все же при анализе ситуаций, исключающих факторы неопределенности и риска, чаще всего используется ординалистская концепция измерения полезности.

Перевод микроэкономического анализа на новые рельсы неизбежно повлек за собой определенную «чистку» в системе представлений субъективного маржинализма. В опубликованной еще в 1915 г. работе выдающегося математика и экономиста Е. Е. Слуцкого «К теории сбалансированного бюджета потребителя» гедонистическая концепция Джевонса и австрийской школы характеризовалась как «достаточно спорная» [См.: Е. Слуцкий. К теории сбалансированного бюджета потребителя.-Экономико-математические методы. Народнохозяйственные модели. Теоретические вопросы потребления. М., 1963, с. 267. ]. Ординалистский подход позволил, по словам Слуцкого, сформулировать полезность «в виде чисто эмпирического понятия» [Е. Slutsky. Kritik des Bohm-Bawerkschen Wertbegriffs und seiner Lehre von der MeBbarteit des Wertes. - Schmollers /ahr-bach fur Gesetzgebang. VerwaUung und Vokwirtschaft im Deatschen Reiche, 1927, H. 4, S. 38.], связав эту функцию с движением цен и денежных доходов.

Первой «жертвой» перехода к ординализму должна, отмечается в книге «Стоимость и капитал», стать сама предельная полезность. «Конец предельной полезности?» - такой вопрос был вынесен в заголовок статьи, помещенной за год до выхода в свет книги Хикса о журнале "Экономика". Автор статьи Г. Бернарделли пытался спасти категорию предельной полезности, придав ей несколько иное толкование. Вслед за этим в журнале появилась заметка П. Самуэльсона, содержавшая критический анализ этих попыток. Заметка кончалась так: «И я очень опасаюсь, что ответ на вопрос, поставленный господином Бернарделли, гласит: "Да"» [Р. Samuelson. The End of Marginal Utility: A Note on Dr. Bernardelli's Article. - Economica, February 1939, p. 87.].

В своих рассуждениях Хикс намеренно уклоняется от прямого использования функции полезности, демонстрируя возможность построения теории рыночного равновесия без этой категории. «Для теории совсем не безразличен вопрос о том, содержит ли она ненужные категории. Присутствие в теории элементов, не имеющих отношения к рассматриваемой проблеме, лишь затемняет суть дела», - читаем мы в книге.

Задачи, выдвигаемые Хиксом в книге «Стоимость и капитал», охватывают гораздо более узкую сферу теоретического анализа, чем «Принципы политической экономии» Маршалла. Главная цель исследования состоит, как пишет автор, в том, чтобы вывести «закон рыночного поведения», т. е. закон, определяющий реакцию потребителя на изменение рыночных условий. Анализируя характеристики кривых спроса, Хикс выявляет нереалистичность исходных постулатов Маршалла: нетрудно показать, например, что предположение о неизменной предельной полезности денег фактически равносильно утверждению о том, что изменение дохода потребителя не оказывает влияния на размеры спроса, предъявляемого этим потребителем, на любые товары (см. гл. II). Тщательно избегая скомпрометированных австрийской школой общетеоретических построений, автор «Стоимости и капитала» с самого начала выдвигает в центр своего исследования более определенные и четкие рыночные категории - количество покупаемого товара, его цена, доход покупателя и т. п.

Изучение поведения изолированного потребителя-это, как обещает автор, лишь первый шаг к изучению спроса, предъявляемого совокупностью покупателей. В ходе последующего изложения, однако, эта декларация не находит подтверждения: предполагается, по существу, что агрегирование сводится к механическому суммированию данных, относящихся к индивидуальным потребителям, а различные взаимодействия между ними (эффект демонстрации и т. п.) просто не рассматриваются. Да и сам способ, с помощью которого определяются склонности потребителей, представляется не слишком реалистичным: для каждого товара задается семейство кривых, которое может характеризовать предельные нормы замещения по отношению к любому другому товару.

Поэтому, несмотря на все усилия Хикса, пытающегося придать своему анализу большую конкретность, тесней связать его с возможными статистическими исследованиями, потребителей, как он и сам признавал впоследствии, никак нельзя считать реальными («хотя часто они могут выглядеть как реальные люди»). «Это,-по словам Хикса, - не живые люди, а идеальные образы» [J. Hicks. Wealth and Welfare. Collected Essays on Economic Theory. Vol. 1. Cambridge (Mass.), 1981, p. XIII. ]. В рамках статичных моделей склонности индивидуальных потребителей предполагаются заданными наперед и не меняющимися на протяжении рассматриваемого периода (если все же допускается, что предпочтения могут меняться, тогда такие изменения, по определению, должны носить «экзогенный» характер, чаще всего их связывают с действием неэкономических факторов).

Закон спроса. В качестве основного средства анализа Хикс использует так называемые кривые безразличия. Аппарат кривых безразличия был предложен еще в конце XIX в. английским экономистом и статистиком Ф. Эджуортом [F. Edgeworth. Mathematical Psychics. London, 1881, p. 30- 31.]. По его мнению, такие кривые должны представлять геометрическое место точек, характеризующихся одинаковым уровнем полезности. Однако в концепции Эджуорта аппарат кривых безразличия играл сравнительно небольшую роль. Кривые безразличия использовались также известным итальянским экономистом В. Парето, причем трактовка этих кривых (поверхностей) в его работах существенно изменилась: Парето предложил видеть в них просто отражение неких заранее заданных вкусов и предпочтений потребителя.

Предпринимая «чистку» теоретических понятий, накопленных к этому времени буржуазными теориями стоимости, Хикс предлагает полностью отказаться от использования одиозного принципа убывающей предельной полезности (ведь вопрос о том, насколько реалистична подобная гипотеза, как отмечается в книге, просто не поддается проверке с помощью научных методов). Для описания рыночного поведения потребителей достаточно использовать более слабую предпосылку - принцип убывающей предельной нормы замещения. Сам выбор этой предпосылки обосновывается, по существу, методом «подгонки задачи под ответ»: теоретическая модель должна дать описание рыночного равновесия, а устойчивое равновесие возможно лишь на том участке кривой безразличия, на котором предельная норма сбережения уменьшается.

С помощью аппарата кривых безразличия Хиксу удалось наглядно и четко разграничить эффект замещения и эффект дохода (аналитическое описание этих эффектов содержалось еще в опубликованной за двадцать лет до выхода статьи Хикса-Аллена работе Слуцкого о бюджете потребителя). Раздельный теоретический анализ эффекта замещения и эффекта дохода позволяет отграничить влияние, оказываемое на индивидуальный спрос колебаниями относительных цен от влияния, связанного с изменением реального дохода. Со времени публикации книги «Стоимость и капитал» такое разграничение широко используется в теоретических и прикладных экономических исследованиях [В ряде работ эти эффекты носят название «хиксианских» - см., например: М. Gisser. Intermediate Price Theory. New York, 1981, p. 73. ].

Алгебраические выражения, характеризующие изменение цен и эффект замещения, имеют противоположные знаки: повышение цен всегда связано с сокращением, а снижение цен - с расширением спроса [При определенных (дополнительных) предпосылках это эквивалентно так называемому основному закону спроса А. Маршалла, однако маршалловский анализ не позволял выделить эффект дохода, поскольку предельная полезность денег (для потребителя) предполагалась постоянной.].

Эффект дохода зависит от характера распределения доходов и от сложившегося общественного стереотипа потребления. Если, например, приобретаемый товар относится к числу дешевых и низкокачественных, то значительное повышение реального дохода может привести к сокращению спроса на этот товар (отрицательный эффект дохода); если же, напротив, потребление этого товара ранее ограничивалось лишь вследствие недостаточности доходов, то с ростом количества денег у потребителя покупки данного товара могут расширяться (положительный эффект дохода). Поскольку же расходы на товар, выделенный на «карте безразличия», составляют, по предположению Хикса, лишь небольшую часть общей суммы затрат, то и эффект дохода, в пределах данных рассуждений, должен быть сравнительно невелик.

В обычных условиях эффект замещения и эффект дохода действуют в одном и том же направлении. Но в отдельных случаях может складываться ситуация, когда, во-первых, отрицательный эффект дохода выражен достаточно резко и, во-вторых, на данный товар затрачивается значительная часть всего дохода. Тогда отрицательный эффект дохода может «одержать верх» над эффектом замещения и вызвать парадоксальную на первый взгляд ситуацию, когда, скажем. снижение цены на товар влечет за собой сокращение спроса на этот товар (видимое нарушение «общего закона спроса» А. Маршалла) [См.: А. Маршалл. Принципы политической экономии, т. I. М., 1983, с. 163-164.]. К числу таких ситуаций, в частности, относится упоминаемый еще А. Маршаллом «парадокс Гиффена».

На основе анализа «карт безразличия» Хикс выводит кривые, раздельно характеризующие зависимость потребления от цен (price-consumption curve) и от дохода (income-consumption curve). Конфигурация этих кривых задается условиями равновесия - точками, в которых каждый раз бюджетные линии касаются соответствующих кривых безразличия. Кривые зависимости потребления от цен и дохода должны, по замыслу автора, выполнять роль некоего моста, соединяющего «карты безразличия» с анализом конкретных свойств рыночного спроса. Выяснив зависимость потребления от цен, можно, например, составить впечатление об эластичности спроса по ценам, а зависимость потребления от дохода характеризует влияние эффекта дохода.

Однако уровень цены зависит не только от спроса, но и от предложения, а размеры производства на протяжении более или менее длительного периода в концепции Маршалла-Хикса непосредственно увязываются с издержками производства. Условия равновесия в этой области во многом схожи с соотношениями, формулируемыми в теории спроса: равенству между отношением цен и предельной нормой замещения соответствует здесь равенство между отношением цен (на соответствующий фактор производства и готовый продукт) и предельной нормой трансформации, а место принципа убывающей предельной нормы замещения занимает принцип убывающей производительности факторов производства. К этому еще добавляется предположение о том, что, начиная с некоторого момента, средние издержки должны обнаружить тенденцию к увеличению.

Взаимодействие между складывающимся рыночным спросом и предложением товаров неизбежно влечет за собой изменения в структуре цен (что означает, при прочих равных условиях, изменение угла наклона касательной к кривым безразличия), а это в свою очередь определяет переход к новым соотношениям как в сфере потребительского спроса, так и в сфере производства. Процесс этот будет продолжаться до тех пор, пока не установится равновесная структура цен.

Важную роль в работах «Стоимость и капитал» и «Еще раз о теории спроса» играет теоретический анализ принципов перехода от индивидуальных величин к агрегатным статистическим показателям. Хикс вывел, в частности, следующее соотношение: если цены на ряд разнородных товаров меняются в одинаковой пропорции (иначе говоря, если их относительные цены продолжают сохранять прежние значения), совокупный спрос на эти товары с формальной точки зрения обладает теми же свойствами, какие присущи спросу на любой из товаров, входящих в рассматриваемый набор. П. Самуэльсон в «Основаниях экономического анализа» считает этот вывод самым важным теоретическим результатом, содержащимся в книге «Стоимость и капитал» [Р. Samuе1sоn. Foundations of Economic Analysis, New York, 1976, p. 130.].

Микроэкономическая теория цены получила дальнейшее развитие в концепции так называемого потребительского излишка. Первые упоминания о существовании такого излишка можно найти в работах французского экономиста прошлого века Ж. Депюи; в них отмечалось, что полезность построенного моста, по-видимому, должна превышать полезность денег, уплачиваемых потребителем в качестве платы за пользование мостом. Подробная характеристика потребительского излишка содержалась в «Принципах политической экономии» А. Маршалла [См.: А. Маршалл. Принципы политической экономии, т. I, с. 191-200. ]. С 20-х годов нашего столетия проблема измерения потребительского излишка превратилась в одну из «классических» проблем микроэкономической теории. Современная трактовка этого вопроса, как принято считать в западной литературе [См., например: A. Bergson. A Note on Consumer's Surplus.- Journal of Economic Literature, March 1975, p. 39. ], восходит к работам Хикса, опубликованным в конце 30-х - первой половине 40-х годов.

В книге «Стоимость и капитал» автор показал, что предположение о неизменной предельной полезности денег (игнорирование эффекта дохода) не позволяет точно определить подлинные размеры потребительского излишка после изменения цен. Вводя в рассмотрение эффект дохода, Хикс предложил в качестве аналитического приема использовать, скажем, при повышении цен денежную компенсацию («компенсирующее изменение дохода»). Более детальную разработку этот принцип получил в трех статьях, опубликованных в 1941-1944 годах [ J. Hicks. Rehabilitation of Consumer's Surplus. -Review of Economic Studies, February 1941; J. Hicks. Consumer's Surplus and Index-Numbers. - Review of Economic Studies, October 1942; J. Hicks. Four Consumer's Surpluses. - Review of Economic Studies. Winter 1943.].

В статьях Хикса толкование потребительского излишка приобрело последовательно ординалистский характер. Определение абсолютной его величины должно базироваться на неуловимых субъективных оценках, поэтому английский экономист предлагает использовать лишь их сравнительные характеристики. Так, при переходе к новой ситуации потребительский излишек может уменьшиться или увеличиться; величина соответствующей потери (или дополнительной выгоды) измеряется с помощью денежной компенсации. Хиксианский подход к определению потребительского излишка широко используется в современных исследованиях, основанных на сопоставлении затрат и результатов (cost-benefit analysis).

Понятие потребительского излишка фигурирует также в теории государственных финансов, например при рассмотрении проблем налогового обложения: Хикс доказывал, что косвенные налоги (акцизы) при прочих равных условиях наносят больший ущерб их реальным плательщикам, чем эквивалентная сумма прямого подоходного налога, поскольку косвенные налоги к тому же поглощают часть потребительского излишка.

Хиксу удалось освободить категорию потребительского излишка от непосредственной связи с кардиналистским измерением полезности и предложить методы денежной оценки этой величины. Однако по сей день концепция измерения потребительского излишка продолжает оставаться довольно зыбкой в теоретическом отношении и недостаточно операбельной для того, чтобы ее можно было использовать в практических расчетах. Само исходное определение потребительского излишка чрезвычайно статично: при изменении цен и доходов неизбежно возникает, как отмечал Хикс, проблема разграничения различных измерений потребительского излишка [Хикс использует для измерения четыре величины (изменения дохода): суммы, компенсирующие изменение количества товара и его цены, «эквиваленты» этих изменений (см.: 1. Hicks. Four Consumer's Surpluses. -Review of Economic Studies, Winter 1943, p. 37).].

Для измерения их величин автор прибегает к принципу «компенсирующего изменения дохода» - приему, широко используемому в формальных построениях современной теории благосостояния. Подобный прием позволяет избавиться от некоторых произвольных построений теории субъективной стоимости, но и в этом случае характеристика потребительского излишка носит весьма условный характер. Напомним, что потребительский излишек, по определению, представляет собой разность между индивидуальной оценкой данной единицы товара (суммой, которую тот или иной потребитель, по предположению, готов был бы заплатить за нее при существующей структуре цен, неизменном уровне дохода и т. п.) и рыночной ценой товара. Потребительские излишки для каждого покупателя должны различаться между собой, а непрерывные функции индивидуального спроса (в которых учитывается, что спрос данного потребителя зависит не только от цены рассматриваемого товара, но и от цен остальных товаров и от дохода) существуют только в теории. Переход к «подбору» соответствующей денежной компенсации придает таким оценкам другую форму, но не может лишить их гипотетичного и субъективного характера. Между тем величина образующегося потребительского излишка в современной экономической теории благосостояния должна служить практическим критерием приемлемости тех или иных мероприятий правительственной политики.

Кривые безразличия потребителей, а также выводимые на их основе соотношения между потреблением и ценами (доходом) помогают описать процесс формирования рыночного спроса при заданных характеристиках потребительского выбора. Параметры, характеризующие эффект замещения и эффект дохода, связаны определенными, легко выводимыми соотношениями с рядом практически наблюдаемых величин, такими, например, как эластичность спроса по ценам и доходу.

Аппарат кривых безразличия обеспечивал простые средства для наглядного описания потребительского выбора с помощью ординалистской концепции полезности. При этом оказывались излишними многие субъективно-психологические пострения австрийской школы и ее последователей [Лишь ознакомившисьс работами предшественниковХикса, писавшими о предельной полезности, можно понять, замечает М. Блауг, «как много было унесено прочь потоком хиксианской революции» (М. Вlaug. Economic Theory in Retrospect. London, 1964, p. 350).]. «Развитие исследований на базе кривых безразличия в работах Слуцкого-Хикса-Аллена, по-видимому, подтвердило, что психология вообще не может помочь совершенствованию аппарата экономической теории или может содействовать этому лишь в весьма малой степени»,-констатирует американский экономист Э. Коутс [A. Coats. Economics and Psychology. - Method and Appraisal in Economics. Cambridge, 1976, p. 52. ]. Однако тенденция к ограничению роли произвольных субъективных психологических построений не сопровождалась содержательным анализом социально-экономических отношений, стоящих за регистрируемыми эмпирически (или априорно предполагаемыми в теоретических моделях) предпочтениями потребителей. В результате ординалистская теория полезности постепенно сужала сферу содержательного анализа [«Вклад, внесенный за последнее время в исследование проблемы, в большой мере связан с критикой того скудного круга истин, которые ранее еще сохранялись в теории полезности» (R. Stгоtz. The Empirical Implications of a Utility Tree. - Econometrica. April 1957, p. 269-270).], просто вынося закономерности, формирующие шкалу индивидуальных склонностей и предпочтений, за пределы экономической теории.

Представители австрийской школы обычно использовали категорию полезности применительно к одному хозяйственному благу, вырванному из потребительского набора. Между тем полезность данного товара может существенно зависеть от других благ - заменителей или дополняющих товаров, - которыми располагает потребитель. В своей книге Хикс предлагает такие критерии для выделения товаров-заменителей или дополняющих товаров, в которых вообще не используется величина полезности (на помощь вновь приходит предельная норма замещения) - на сей раз предельная норма замещения денег рассматриваемыми товарами. И все же аппарат кривых безразличия, как признает автор, плохо приспособлен к учету взаимосвязей внутри товарного мира.

Предположение о выпуклости кривых безразличия, конечно, обладает гораздо большей общностью, чем принцип убывающей полезности. Теперь даже сторонники гедонистской концепции, продолжающие трактовать кривые безразличия как кривые равной полезности, не могут не признать возможность равновесия и при возрастающей полезности одного или нескольких товаров (товарных наборов) . Однако сам принцип снижающейся нормы взаимозаменяемости теперь провозглашается столь же «универсальным», как раньше закон убывающей полезности [Такой анализ «не дает ответа на вопрос о том, какие товары удовлетворяют критерию выпуклости кривой; без всяких доказательств просто предполагается, что это относится ко всем товарам». (L. Phlips. Demand Curves and Product Differentiation. - Kyklos, 1964, Fasc. 3, p. 405).].

Схемы потребительского спроса, разработанные Хиксом, носят чрезвычайно статичный характер. Развитие производства вызывает к жизни новые товары и вместе с тем порождает новые потребности. Каждый новый товар требует не только построения «своей» новой кривой безразличия, но и перестройки «карт безразличия» для многих других товаров. Какие же кривые безразличия будут затронуты? И главное - как будут выглядеть новые «карты безразличия»? Микроэкономическая теория не содержит (в рамках описанных предпосылок - и не может содержать) ответа на эти вопросы. Ни система «карт безразличия», ни даже изменения в конфигурации отдельных кривых не могут быть выведены путем чисто теоретических рассуждений.

Одна из содержащихся в книге трактовок кривых безразличия предлагает (вслед за Парето) рассматривать их как информацию относительно склонности потребителя, полученную из эмпирических наблюдений. Остается рассмотреть вопрос о том, как можно было бы вывести опытным путем подобные «карты безразличия» индивидуального потребителя.

Размеры покупок при данной структуре цен могут определить лишь те точки, в которых бюджетная линия касается кривой безразличия. Но как отыскать остальные точки каждой из кривых? Эти точки характеризуют неосуществленные возможности оптимальных комбинаций, и реализовать их на следующий раз уже практически невозможно. В такой ситуации остается только один путь- прямой опрос потребителей. Однако, если даже полагать, что каждый из опрашиваемых покупателей полностью руководствуется мотивами и соображениями, предполагаемыми данной концепцией, трудно рассчитывать на успех такого опроса.

Ведь полученные ответы в лучшем случае могли бы иметь какой-то практический смысл лишь в небольшой окрестности точки касания (фактической покупки). Трудно рассчитывать на то, что потребитель сможет просто перебрать в уме различные сочетания товаров и сказать наперед, как изменятся все его покупки при иных относительных ценах товаров. А ведь составление схем кривых безразличия требует, чтобы потребитель заранее знал не только направление, но и точные количественные характеристики таких изменений (например: «Снижение платы за электроэнергию на столько-то процентов повлечет за собой такое-то изменение предельной нормы замещения между лекарствами и рубашками» и т. п.).

Дело еще более осложняется в связи с тем, что в реальной жизни индивидуальные предпочтения всегда формируются в неразрывной связи с получаемыми доходами и рыночными ценами, а при построении кривых безразличия потребитель должен был бы полностью отвлечься от всех привычных представлений о сравнительной дороговизне (дешевизне) тех или иных товаров. Между тем сами кривые безразличия и соответствующие им «автономные» склонности и предпочтения, как справедливо отмечается в книге (см. гл. IV), должны быть строго независимыми от уровня товарных цен.

Совсем мало смысла, наконец, в попытках определить таким же образом конфигурацию более высоких кривых безразличия (то есть кривых, соответствующих большим размерам реального дохода). Ведь значительное увеличение доходов неизбежно должно сопровождаться существенными изменениями во всем образе жизни [Указанное обстоятельство должен был признать и такой активный защитник аппарата кривых безразличия, как В. Парето: он писал, что абсурдно было бы пытаться выяснить у крестьянки, какие бриллианты она предпочла бы в том случае, если бы вдруг получила в свое распоряжение огромное богатство (см.: V. Рaretо. Manuel d'economie politique. Paris, 1927, p. 260). ].

Таким образом, теоретический анализ, базирующийся на ординалистской концепции полезности и кривых безразличия, замыкается в кругу дедуктивных рассуждений. Важнейшие изменения потребительских оценок под действием таких факторов, как развитие производства, изменения дохода и т. д., остаются, по существу, необъяснимыми в рамках данной теории. Причины этого коренятся прежде всего в трактовке этих потребительских оценок как некоего задаваемого извне «фона», общих условий формирования равновесной цены.

Между тем такие оценки могут играть роль «автономного» фактора в лучшем случае лишь для достаточно узкого класса микроэкономических моделей. Более общий взгляд на проблему приводит к выводу о том, что субъективные оценки покупателя носят лишь относительно автономный характер и зависят прежде всего от объективных условий - от принадлежности данной группы потребителей к тому или иному социальному классу, от исторических особенностей формирования этого общественного класса, от характера распределения доходов в обществе и т. д.; указанные факторы в свою очередь в решающей степени зависят от господствующей в стране системы общественных отношений. К. Маркс заметил по этому поводу: «Конечно, и рабочий, покупающий картофель, и содержанка, покупающая кружева, оба следуют своему собственному мнению. Но различие их мнений объясняется различием положения, занимаемого ими в обществе, а это различное положение в обществе является продуктом организации общества» [К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 4, с. 80.].

Использование кривых безразличия может оказаться действительно полезным лишь тогда, когда обеспечен учет важнейших социально-экономических отношений, воплощенных в изучаемом явлении. Так, повышение цен на один и тот же товар может не сопровождаться заметным сокращением покупок наиболее состоятельных потребителей; оно вызовет сокращение спроса со стороны других групп и одновременно может повлечь за собой расширение спроса (например, в силу «эффекта Гиффена»), предъявляемого беднейшим населением. Ординалистская теория Хикса может предложить лишь несовершенный формальный аппарат для описания каждого из этих процессов, но она не в состоянии дать содержательное социально-экономическое объяснение процессов ломки стереотипов потребления той или иной социальной группы (или причин их устойчивости в рассматриваемый период).